Письмо З. Фрейда — Марте Бернайс (03.02.1886)

Париж,
среда,
полпервого ночи

Сокровище мое!

Слава Богу, что все уже в прошлом, и немедленно сообщаю тебе мои впечатления об этом вечере. В своих предположениях я оказался прав. В гостях можно было лопнуть от скуки, если бы не крохотная доза кокаина. Все время думал о тебе.

Теперь о визите к Шарко. На сей раз в его гостеприимном доме я встретил сорок или пятьдесят человек, которых раньше уже видел три или четыре раза. Знакомиться было не с кем. Каждый развлекался как мог. У меня, естественно, не было никаких дел. У других, вероятно, тоже, но они, по крайней мере, свободно беседовали друг с другом. Я говорил хуже, чем обычно. Никто не заботился обо мне из числа тех, кто мог бы проявить внимание. Я вежливо поклонился мадам. Видимо, она не ждала от меня ничего интересного и сразу же сообщила, что ее супруг находится в другой комнате. Старик почти не двигался, преимущественно сидел на своем стуле и выглядел очень усталым. Он не позволил мне начать беседу о больных. Это был единственный случай, когда я имел возможность конфиденциально беседовать с ним по широкому кругу вопросов.

Мадемуазель появилась в греческом костюме и была очень мила. Твоей ревности я не дам никакого повода, поскольку сразу сообщаю, что при входе мадемуазель подала мне руку и больше не проронила ни единого слова.

Когда вечер уже близился к концу, мы с Жилем де ля Турет вдруг завели разговор на политические темы. Он предсказывал яростную войну с Германией. Я высказывался в более миролюбивом духе, предположив, что и немцы, и австрийцы толком не знают, что думают в высших эшелонах власти. Вообще-то, подобные беседы действуют на меня мучительно и крайне неприятно по многим причинам. Но я решил вести себя сдержанно, подавить в себе проснувшийся германский дух.

В половине двенадцатого нас пригласили в столовую. Там было много напитков и кое-что съестное. Я выпил чашку шоколада. Не подумай, что я разочарован, от подобных приемов нельзя и ждать ничего другого. Я только твердо знаю, что мы с тобой ни в коем случае не будем устраивать такие торжества. Было просто невыразимо скучно. Но я часто с искренней благодарностью и признательностью вспоминаю о том первом вечере, проведенном в кругу семьи и коллег Шарко.

А теперь спокойной ночи, мое сокровище. Сердечно приветствую тебя.

Твой Зигмунд.