В шаге от сумерек. Фрейд и Вирек.

«Обнаженная в зеркале» (1953) – последний роман Джорджа Сильвестра Вирека (1884-1962) и пока последняя его книга, переведенная на русский язык. Первым был «Дом вампира» (1907) – удивительное творение молодого писателя, который, в итоге, никогда не был только писателем. Его экстраверсия этого не позволяла. Как следствие, длинный ряд метаморфоз.

К концу десятых годов Вирек сумел совместить в одном лице и буревестника американской литературы и прогерманского пропагандиста. В двадцатых  зарабатывает славу писателя, полижурналиста и «охотника на львов» В тридцатых и сороковых его ждет депрессия, смерть матери, очередное погружение в политику, нелестная характеристика как «самого высокооплачиваемого и влиятельного прогерманского пропагандиста в США»,  обвинение в пособничеству нацизму, погибший на войне первый и отказавшийся от отца второй сын, развалившийся брак, погубленная репутация и нелегкие годы в тюрьме в качестве нацистского агента, результатом которых стали две книги «Ничто человеческое» (1949) и «Превращая людей в скотов» (1952).

Роман 1953 года во многом противоположность первого. Это далеко не самое лучшее творение Вирека. Сам автор называл «Обнаженную…»  больше скелетом чем человеком. Возможно это так, но красочность языка,  никак бы не повлияла на нивелирование всей истории человечества до уровня самого обыденного, причем именно мужского сознания. Где безмерные сексуальные потребности женщины выставлены непреходящей ценностью – той мерой, которой и оцениваются все, включая любовь и высшие свершения человечества. «Обнаженная в зеркале» это либо онтология Вирека как философа или прием опытного журналиста, нацеленный на известную аудиторию дабы заработать популярность и последующие дивиденды. Либо…

В рамках биографии Вирека, позволительно не рассматривать последний роман как законченное художественное произведение. Это нечто иное. Целый роман порою, может быть выражением пары мыслей. «Обнаженная в зеркале» – попытка повторить ранее уже сказанное, жертвоприношение ненасытному голосу Упущенного. За почти 50 лет, автор так и не смог  выразить то, что мучало и изводило его все эти годы. Чуть искаженные временем, приправленные прожитым опытом, но все те же идеи о вечной жизни и сверхчеловеке – подобно надоедливым мухам продолжают терзать воображение увядающего, семидесятилетнего Вирека.

Психоанализ, который популяризировал Джорж Сельвестор не помог ему. Как поэт он так до конца его и не принял, а хороший друг и знакомый  Зигмунд Фрейд – чьим расположением он пользовался на протяжении десятилетия,  в итоге стал живой иллюстрацией самой Смерти. Именно Ее Вирек боялся больше всего, именно против нее он пускал мыльные пузыри олицетворяющих бессмертие и вечную жизнь.

Психоанализ фундаментально бессилен перед Смертью – экзистенциальный ужас которой, обычно скрашивается примелькавшимся словосочетанием «страх смерти». Да, Вирек боялся смерти. Не переносил прямых контактов с нею – избегал похорон. С этим «страхом» он боролся всеми доступными способами: поэзией, писательством, постоянной журналисткой работой, экспериментальной медициной, деньгами, он прибегал к психологическим уловкам идентификации с Великими. Как мог, разнообразил свою сексуальную жизнь. Безрезультатно впрочем. Психиатр Д.Г. Келлер отмечал, что половая жизнь очень волнует его пациента, который многое перепробовал в поисках высшего сексуального удовлетворения, но в полной мере не обрел его.

Итоговый отход Вирека «философии психоанализа» не удивителен. Он ожидаем. Сомнения и неприятие психологической редукции духа видны в его ранних стихах:

На Пер-Лашез моя глава
В могиле мертвеца,
И стены склепа сохранят от хама и глупца,
Лишь от Психологов меня 
Спаси молю Отца!
Крафт-Эбинг с присными его 
Пусть поумерят пыл. 

Они слышны в 1926-ом, в вопросе Фрейду:

«Не задумывались ли вы, что лучше не знать, чем ощущать себя животным?».

И вот, почти через три десятилетия, в 1939-ом, своим эссе  «Семеро против человека», умирающий Вирек-поэт произносит свое последнее слово:

Путеводные звезды гасли одна за другой, пока небо не стало темным. Безумные мудрецы ликовали, загасив небесные светильники. Но одна звезда еще сияла – звезда любви. Ее свет давал человеку не только биологическое тепло, но поэзию и романтику. Тогда Зигмунд Фрейд раскрыл перед нами ужасные глубины бессознательного, показал таинственные течения и противотоки внутри нас. Это было великое интеллектуальное упражнение. Но вместе с ним на свет вышла наводящая ужас толпа комплексов, осквернившая смрадным дыханием красоту всех человеческих отношений. Материнская привязанность, любовь мужчины к женщине, уитменовская любовь к товарищам. Любовь небесная и Любовь земная – все стали масками полиморфной извращенности ребенка. Если христианство, по выражению Ницше, добавило каплю яда в чашу Эроса, то Фрейд опустошил сосуд и наполнил его полынью и падалью. Психоанализ превратил девять муз в сублимированные неврозы, и на обломках наших мечтаний Эдип танцует жуткий венский вальс с Нарциссом.

Этим манифестом он подводит черту под своим знакомством с психоанализом. Вирек сделал свой выбор. Возможно, слишком поздно. Падающая Германия утянула его за собой.

 

2.

Любовь есть Пламень, мы – Свеча
Угаснет свет наш, но Любовь
Живёт… [Дж.С.Вирек] 

«LUZIFER-AMOR» — немецкий журнал  по истории психоанализа в 2014 году опубликовал  около сорока писем З. Фрейда Дж. С. Виреку – отлично иллюстрирующие характер и концентрированность их общения.

Первое упоминание Джорджа Сильвестра встречается в письме Эрнста Джонса Фрейду за 5.02.1919. Письмо касалось положения психоанализа в США. Джонс, рекомендует воздержаться от контактов с дискредитировавшими себя С.А. Танебаумом и Дж. С. Виреком к которому «здесь нет никакого доверия».

В 1919 году выходит книга Вирека: Roosevelt. A study in ambivalence – в которой опираясь на психоаналитическую идею амбивалентности, объясняется политика и личность Рузвельта. Книгу автор отправляет Фрейду и скоро получает ответное письмо с благожелательным отзывом. В этом же году, зная о бедственном положении семьи Фрейда, Вирек направляет в Вену продуктовую посылку. Именно с 1919 года и начинается их знакомство, значимость которого для каждой из сторон отнюдь не однозначна. 

К их первой встрече, Джон Сильвестор Вирек – известный журналист, публицист, писатель,  поэт – получивший положительные рецензии за последний сборник стихов «Свеча и Пламень» (критики нарекают автора «новым поэтический гением Америки»). Вирек к двадцатым годам человек достаточно искушенный и самолюбивый. В эти годы ему предстоит встретиться  с виднейшими деятелями эпохи: Эйнштейном, Теслой, Вильгельмом II, Гитлером, Шоу, Манном, Фордом и другими. Влияние психоаналитической  теории на его мировоззрение, уже в те годы – сильнейшее. Фрейд – безусловно, интересует его, но отнюдь не очевиден контекст этого интереса. Как небожитель, – личность, чьи идеи изменили мир или в ином качестве – как ценнейший артефакт в «честолюбивое портфолио»? Если учесть характеристики Вирека как нарцисса, которые давали ему психотерапевты того периода, а также, в целом род его деятельности, эту «охоту на львов», характер переписки с Фрейдом, то последний вариант представляется мне более правдоподобным.

В эти годы Фрейду диагностируют злокачественную опухоль мягкой ткани верхней челюсти. С 1923 (Фрейду 67) и практически до конца жизни он перенес более сотни операций, подвергался облучению и другим экспериментальным способам лечения. Результатом самой первой операции стала искусственная челюсть, разграничивающая ротовую полость от носовой. Несмотря на все Фрейд продолжал работать.

В двадцатые годы написаны ключевые для теории психоанализа работы: «Я и Оно», «Инфантильная генитальная организация», «Торможение, симптом и страх» «Проблема дилетантского анализа или дискуссия с посторонним», «Будущее одной иллюзии» и другие (см. библиографию). Фрейд, до последнего принимал пациентов, пока по известным причинам, это сделалось невозможным.

Двадцатые, это семидесятилетний юбилей Фрейда. Он получает множество телеграмм и писем со всех концов мира. Среди поздравляющих: Георг Брандес, Альберт Эйнштейн, Ромен Роллан. В газетах появляются статьи, посвященные Фрейду и психоанализу.  

Двадцатые, – это годы разлада. Смерть  Карла Абрахама и разрыв с Отто Ранком. Это склоки и споры внутри Тайного комитета  приведшие к его роспуску.

Это годы социальной тревожности, и поднимающего голову антисемитизма. Это мировой экономический кризис 1929 года. Фрейд пессимистически смотрит в будущее: «наступают тяжелые времена. Отдавшись старческой апатии, я не должен бы об этом беспокоиться, но не могу удержаться от жалости к семерым внукам» (Фрейд Цвейгу А., 7.12.1930 г.). 

Это годы когда Фрейда пытается повлиять на качество, такого поверхностного и не глубокого психоанализа в Новом Свете. Это годы теснейшего общения с Джорджем Сильвестром Виреком.

 

3.

Вирек был отличной находкой – немец с двумя родными языками, имеющий значительные связи в американской публицистической среде, человек  увлеченный психоанализом – в общем тот, кто мог быть чрезвычайно полезным в качественном распространении психоаналитических идей за океаном.

Знакомство продолжатся. Вирек шлет Фрейду другие свои книги и статьи. Фрейд  хвалит стиль и легкость, с которой тот пишет о серьезных вещах. Так, прочитав работу о методе омоложения Евгена Штейнаха, Фрейд высказывается за то, чтобы и идеи психоанализа были изложены в подобной доступной непосвященной публике форме.

Именно в целях качественного продвижения психоанализа в США и стоит рассматривать встречи Вирека и Фрейда. Первая состоялась в 1922 году. В результате,  в августе следующего года в газете «New York American» были опубликованы два «интервью» под заголовками: «Первое интервью Фрейда о психоанализе» и «Как Фрейд раскрывает подсознание». Отметив специфичный «американизм » текста, Фрейд полученным результатом остался доволен, о чем 25 октября 1923 года известил автора в письме.

В 1923 году у Фрейда диагностирует злокачественную опухоль. Начинаются череда болезненных операций в следствии которых, в промежутке между двумя интервью Фрейд переносит несколько болезненных операций на верхней челюсти.

Вирек, по ранее достигнутой договоренности пишет ряд статей: «Фрейдистские проблески у Суинберна», «Фрейд Колумб Бессознательного», «Случай Леопольда-Лёба и психоанализ» и другие, которые в популярной форме объясняют основные принципы психоанализа.

Вторая встреча состоялась летом 1926  года в Земиринге и была приурочена к семидесятилетнему юбилею Фрейда. На этот раз, свои впечатления от беседы Вирек разделил на три публикации: «Просто-мужские откровения от Фрейда», «Веселый и неунывающий. Фрейд отмечает семидесятилетие» и «Знакомство с жизнью в семьдесят». Все три интервью,  были опубликованы во второй половине 1927 года.

4.

Интервью Вирека это нечто похожее на небольшой рассказ, повествующий о произошедшей встрече. Джордж Сильвестр никогда не стремился к протокольной, стенографической точности в воспроизведении речи собеседников. Подобные «рассказы» сильно отличаются от текстового аналога «живого интервью» к которым мы сегодня так привыкли. За одну беседу знаменитый интервьюер собирал материал на несколько публикаций –  посвященных разным темам и разделенных во времени месяцами. Такой трюк создавал впечатление постоянного контакта автора с «Великим».

Вирек называл свой стиль «художественной фотографией»:

«Стемнело. Мне пора было на поезд, чтобы вернуться в город, когда-то знавший имперское великолепие Габсбургов. Фрейд, вместе с женой и дочерью, поднялся по ступенькам, ведущим из его горного убежища на улицу, чтобы проводить меня. «Не пытайтесь представить меня пессимистом, – сказал он, пожимая мне руку на прощание. – Я вовсе не презираю мир. Просто выражать удовлетворение этим миром – значит льстить ему, чтобы получить овации и одобрение публики».

Вполне возможно, что данные слова были сказаны Фрейдом в другой обстановке.  Вирек допускал такие неточности. Он не делал подробных записей во время своих встреч.  Ему было достаточно разговора, и тесной переписки, чтобы создать целостное повествование. Такой вид журналистики устраивал не всех. Бернард Шоу, неоднократно жаловался на писательскую фантазию Вирека и на недопустимо вольный стиль повествования, чем, по мнению писателя, лишь порождал новые слухи.

Фрейд с пониманием относился к подобной особенности своего знакомого. Так как сам был против использования записей в работе с пациентами. Он призывал психоаналитиков довериться своей памяти и все фиксирующему бессознательному. Ничего не забывается. Вы запомните, то, что нужно запомнить – говорил он.

Благожелательно относясь к «художественным фотографиям» Вирека, Фрейд лишь однажды сделал ему замечание. Ознакомившись с предварительным текстом интервью, 17 мая 1927 года в ответном письме Фрейд указывает на неточность связанную с сообщением о замененной части нижней челюсти, а не наоборот:

Подумайте, какой неправильный портрет увидит наше потомство, если вы не исправите эту путаницу! Замена части нижней челюсти вряд ли причиняла бы мне столько неудобств и мучений как сейчас верхняя.

Фрейд был настолько уверен в лояльности Вирека, что предлагает тому перевести статью «Проблема дилетантского анализа или дискуссия с посторонним» (1926e) – написанную по случаю  разгоревшейся на основе судебного процесса над Теодором Райком общественной дискуссии  о допустимости проведения анализа не врачами «дилетантами». В статье Фрейд выступил с защитой так называемого «светского» психоанализа – анализа, практикуемого лицами, не имеющими медицинского образования. Вирек начинает заниматься переводом, но не заканчивает его. К концу двадцатых  отношения между ним и Фрейдом начинают портиться. Они окончательно прерываются в 1933.

5.

Их отношения были испорчены начавшейся войной. Войной антисемитской Германии с одной стороны и международным еврейским сообществом с другой. Сначала это была информационно-экономическая война. Она началась 24 марта 1933 – дата прихода Гитлера к власти. «Иудея объявляют Германии войну» — с таким заголовком в тот день вышла британская «Дейли экспресс: «Мировое еврейство решило не пасовать перед лицом средневековой травли евреев. Следует призвать Германию к выплате тяжелой цены за антагонизм Гитлера по отношению к евреям. Германия столкнется с международным бойкотом в торговле, финансах, и в министерствах. Она окажется в духовной и культурной изоляции, отшатнувшись перед огненным крестовым походом, который евреи всех стран начинают в защиту своих страдающих братьев». 

Интересы Вирека все дальше уходят от абстрактных психоаналитических тем и сосредотачиваются на событиях происходящих в Германии – освобождающейся от комплексов первой мировой войны и возвращающей себе  утраченное величие. Виреком овладевает патриотическая горячка из-за которой он с недопустимой легкостью относился к происходящими в его любимой стране событиям.

Нет. Вирек не был антисемитом. Он проявил невероятную социальную близорукость – да. Его высказывания: «я горячо защищаю национал-социалистическую Германию, но не принимаю ее антисемитскую доктрину» и: «можно быть хорошим нацистом и в то же время анти антисемитом» – говорят сами за себя. Антисемитизм, по его мнению – всего лишь популистская блажь, которую не стоит воспринимать всерьез.

Фрейд и Вирек проявляли чудеса невключенности в проблемы друг друга, чем не только показали себя обычными людьми, но и подтвердили первоначальную утилитарность своих отношений. Фрейд не захотел разбираться во внезапно проявившихся  национал-социалистических предпочтениях своего знаменитого интервьюера, Вирек, посчитал позицию Фреда временным заблуждением – следствием его проснувшимся национальным самоопределением и усиливающейся антигерманской пропаганды. У него были веские основания сомневаться в объективности Фрейда, 27 марта, кронпринц Вильгельм III опроверг сообщения о преследовании евреев в Германии по национальному или религиозному признаку. Вирек до последнего не представлял масштаба происходивших событий: «надеюсь и верю, — говорил он, — что когда установится полная стабильность, немецкий народ отличит евреев-международных заговорщиков от евреев, которые прежде всего германцы, а затем евреи».

В итоге, в письме от 16 апреля 1933 Фрейд дал понять Виреку, что хотел бы воздержаться от дальнейших контактов, учитывая последние политические предпочтения бывшего интервьюера: «Жаль, что вы опорочили себя согласием с ложью, содержащейся в письме вашего августейшего друга». Это последнее письмо Фрейда в сохранившейся истории их переписки.

 

Литература

• Sigmund Freud. Briefe an George Sylvester Viereck (1919–1936). LUZIFER-AMOR. Zeitsch rift zur Gesch ich te der Psychoanalyse. 27. Jahrgang – Heft 54 – 2014
• Angeloch, Dominic, Ein ambivalenter Fanatiker. Sigmund Freuds Briefwechsel mit dem Poeten, Publizisten und Propagandisten George Sylvester Viereck (1919–1936). PSYCHE, Juli 2014, 68. Jahrgang, Heft 7, pp 633-665
• Молодяков В. Джордж Сильвестр Вирек: больше, чем одна жизнь: 1884—1962. М., 2015.
• Вирек Дж. С. Дом вампира и другие сочинения. Тверь, 2013.
• Вирек Дж. С. Обнаженная в зеркале. М., 2015.