Письмо З. Фрейда — Марте Бернайс (09.09.1883)

Вена,
воскресенье,
3 часа после полудня

Моя любимая!

Ты все-таки больше никогда не говори мне, что ты холодна и не можешь найти верных слов для выражения своих чувств. Даже когда ты упрекаешь меня в чем-нибудь, то делаешь это так удивительно»нежно, что я мог бы ответить только долгим поцелуем и сердечными объятиями, и не иначе. Надеюсь, когда-нибудь это станет приятным «воспоминанием для нас, и тогда я расскажу тебе, как тосковал и страдал без тебя. Страдал так сильно, что даже не могу окончательно поверить, что ты будешь рядом со мной всегда. Я не имею сейчас права слишком много думать об этом, иначе терпение мое лопнет прежде, чем я смогу вынести свое нынешнее тяжкое положение.

Марта, отвечая на твои вопросы, я позволю все же заметить, что я не такой сильный человек, как ты думаешь. Я чувствую себя плохо в те дни, когда нет писем от тебя, моя дорогая. Кратковременная бездеятельность пошла бы мне на пользу и доставила приятное удовольствие. Даже если ничего не выйдет с курортом, то я все-таки не буду печалиться. Как уже теперь знаешь, с отдыхом в Кашау ничего не получилось. Но мне не хочется быть ленивцем, который лишь охотится за удовольствиями. Ты, определенно, скажешь, что для нашей совместной жизни надо запастись трудолюбием и умением радоваться жизни. Мне всегда думалось, что для достижения любой цели есть короткий и длинный путь. Я вынужден идти долгим путем, преисполнившись веры, что все равно достигну цели. В данном случае это и происходит.

То, что ты столь честолюбива, мое милое дитя, право же, очень привлекательно. Но я бы не был самим собою, если бы не искал в науке удовлетворение, которое немыслимо без упорного, длительного труда, поисков и счастливых мгновений научных открытий. Я никогда не принадлежал к числу тех, кто не мог бы спокойно перенести, что его инициалы, высеченные на прибрежных скалах, неизбежно смоет морской прибой.

Сокровище мое, не представляю, кем бы я стал сейчас, если бы не нашел тебя: без честолюбия, без многих радостей в мире и наслаждений, украшающих жизнь, без твоего неповторимого очарования, — с умеренными духовными потребностями и совершенно без материальных средств. Более того, я хранил бы эти скудные средства, как убогий или обреченный. Ты даешь мне не только цель и направление, но и так много счастья, что я уже не могу довольствоваться своим скудным настоящим.

Ты даешь мне надежду и уверенность в успехе. Я понимал это, когда ты еще не любила меня, и тем более знаю теперь, когда ты любишь меня. Благодаря тебе я стал уверенным в себе смелым мужчиной.

Марта, мое дорогое сокровище, наше счастье всецело зависит от нашей любви. И я хочу счастья не меньше, чем желаешь его ты. Говорю это не из трусости, с уверенностью, потому что сознаю ничтожность всех других стремлений по сравнению с горячим жела нием быть всегда с тобой. Ты мила и дорога моем) сердцу.

Новость, которую я тебе могу сообщить, вот какая Шенберг ежедневно бывает у меня, и я его состоянием совершенно доволен. Он очень занят предстоящим итальянским путешествием, так как вскоре возвращается его брат Алоис.

Моя мама вчера заболела, простудилась, в результате немного обострилось ее старое заболевание легких. Но уже сегодня лихорадка утихла. Паули тоже нездорова.

С Долфи я вчера совершил загородную прогулку в Петцлейнсдорф. Она ждала меня, пока я освободился от приема пациентов. Возвращались мы через Дорнбах.

Долфи — самая любимая, самая лучшая из моих сестер. У нее такой богатый внутренний мир. Но к сожалению, она чересчур утонченная натура и слишком впечатлительна. Мы беседовали в основном, конечно, о тебе. Она станет навсегда твоей задушевной подругой. Но инстинктивно она угадывает, что на меня ее суждения никакого влияния не оказывают.

Марта! Разве возможно, чтобы твои желания, о которых я так долго ломал себе голову, не осуществились? Ты, наверное, хочешь купить еще что-нибудь скажи мне об этом. Когда ты прочтешь мое письмо я снова вышлю тебе деньги. Делать тебе подарки для меня такая большая радость, что мне даже кажется, что я этого сейчас еще не заслуживаю… Не правда ли, ты понимаешь мое намерение?

Единственная моя, любимая, я хотел написать тебе сегодня больше, но у меня были в гостях всю вторую половину дня Шенберг и Францешини. Потом мы вместе с ними поужинали. А теперь меня клонит в сон я чувствую себя таким несчастным от того, что должен писать тебе, вместо того, чтобы целовать твои сладкие губы. Так позволь мне пожелать тебе спокойной ночи и на сегодня попрощаться с тобою.

Преданно любящий твой Зигмунд